|
«Встать, суд идёт уже который год!» И Я который год уже стою. Ведь суд идёт, а вон судья идёт, Ну вот Я и приветствую судью. Приветствую Себя, ведь Я – судья, И прокурор, представьте, тоже Я, И потерпевший – это тоже Я, А пред судом предстанет Жизнь Моя. Она предстанет, ей же не впервой Выслушивать свой смертный приговор. Качая сокрушённо головой, Потупив свой смиренно-блядский взор, Она неспешно будет сочинять Прошенье о помиловании, Пока её Я буду обвинять В жестоком изнасиловании. И в камеру для смертников её Я отведу, а камера – во Мне. Она опять возьмётся за своё: Напишет непристойность на стене, Решив, что больше нечего терять, Она изгадит в камере весь пол: И испражняться будет, и блевать, Покуда Я за нею не пришёл. А на рассвете Я приду за ней, Но у Меня заклинит пистолет. Отсрочку Я ей дам на пару дней, А через пару дней – на пару лет. А через пару лет Я пистолет, Наверное, сумею починить, Но видя, что препятствий больше нет, Я всё же не смогу её казнить. Да, Я палач, но Я и адвокат: Для истины преследования Направить дело буду очень рад Ещё раз на доследование. «Встать, суд идёт!» Да у Меня стоит В ушах тупых свидетелей брехня! Стою, стою, а Жизнь Моя – сидит На шее и в печёнках у Меня! «Встать, суд идёт!» – доносится опять. А может, Мне ещё и побежать? Доколе должен Я ещё стоять, Когда уже Мне хочется лежать?! 26.08.93 |